 |
Еще лет 20 назад песня "Ягода-малина" звучала из всех утюгов, а потом вдруг ее исполнительницу – Валентину Легкоступову в одночасье забыли. Как будто раз! – и не стало человека. Много ходило слухов – "подставили", спилась, уехала за границу… Валентину эти слухи смешат, но главное – сейчас она постепенно выходит из небытия, записывает новые песни, на телевидении появляется. И выглядит просто отлично – "Газета…" в этом убедилась на фестивале юмора и эстрадных искусств "Ялта-2007", где Легкоступова входила в жюри вокального конкурса. – Валентина, куда же вы пропали? – Верите – все журналисты, как один, спрашивают одно и то же! Хотя, конечно, ничего странного в этом нет. Никуда я не уходила. Это меня "ушли" – на 18 лет. Перестали приглашать в концерты, убрали из всех эфиров, если я туда вдруг попадала – вырезали… – Чем мотивировали? – "Неформат". Вы можете мне объяснить, что это значит? Я не могу. – А поговаривали, тут не обошлось без вмешательства одной влиятельной в шоу-бизе особы… – Ну, говорят же, что звезды зажигаются, если это кому-нибудь нужно. Наверное, и затухают они таким же образом. Но знаете – не хочу ни на кого напраслину наводить. Тогда я не знала, кому это на руку, а сейчас… Столько воды утекло, давайте не будем об этом (На самом деле, – Ред. внезапное исчезновение Легкоступовой не без оснований связывают с персоной Аллы Борисовны Пугачевой. Легкоступова посмела записать песню Раймонда Паулса "Двое", не зная, что эту же песню взяла в свой репертуар АБП. А на творческом вечере Паулса в КЗ "Россия" она посмела эту песню спеть – и ее, естественно, услышала Пугачева. После чего маэстро зашел в гримерку к Валентине и сочувственно сказал: "Ну, девочка моя, теперь берегись…". После этого кислород певице и был перекрыт, а ее музыканты, администраторы и балет оказались на улице. Зато Пугачева в различных передачах не уставала отзываться о Легкоступовой как о "своей любимой певице"). – А сделать что-то "форматное" вы не пробовали? – Вам нравится, когда вас размазывают по стенке? И мне нет, поэтому и не хочу ни под кого подстраиваться. Во всяком случае, в прошлом не хотела. Но все это время я занималась музыкой, не прекращала концертную деятельность, выпустила два альбома, правда, практически дублирующих друг друга, а материала у меня накопилось не на один альбом. Но бесплатно никому ничего отдавать не хочу – я и так за первый альбом ничего не получила. Нет, я работала, пела, просто меня не показывали по ТВ. Рожала детей, воспитывала их – у меня роскошные дочка и сынок, чудесная семья, а еще я занимаюсь педагогической деятельностью – преподаю в Академии им. Гнесиных эстрадно-джазовый вокал. А сейчас уже какие-то подвижки есть: интерес телевидения, прессы… Я не особо верю в чудеса, но мало ли… Во всяком случае, я верой и правдой служу своей профессии и своей стране. – Но чисто душевно как вы свое "затухание" пережили? – Обо мне ходили разные слухи… Все это чушь! Ни в какие депрессии я не уходила, никаких вредных привычек не приобрела… Моя отдушина – это моя семья, мои близкие, самые родные люди – мама, папа, сын, дочь, муж – мы никогда не дадим другу другу упасть, всегда подставим свое плечо. Кроме того, я стала заниматься спортом, ходить в спортзал, заниматься аэробикой... Да и работала – сперва в Тульской филармонии, потом – в Театре эстрады под руководством Льва Лещенко, со Славой Добрыниным в Америку ездила, с Иосифом Давыдовичем Кобзоном – в Африку… Так что не сломалась. Хотя, конечно, иногда было обидно: тебя вроде пригласили на передачу, а потом узнаешь, что вычеркнули… Относишь свои песни на радио, а тебе говорят: "Извините…" – Кстати, о песнях. "Ягоду-малину" вы за свою жизнь сколько раз спели? – Ой!.. Трудно сосчитать. Однажды, на каком-то энном концерте, даже слова забыла, пришлось незаметно у своих музыкантов спрашивать: "Что петь-то?" Не было, по-моему, в моей жизни концерта, в котором бы я не спела "Ягоду-малину". – Вас это не раздражает? – Абсолютно! Как вас может раздражать, к примеру, ваша мама? "Ягода-малина" – это песня, которая дала мне жизнь на эстраде, как она может меня раздражать? Кстати, когда мне ее впервые принесли, я и подумать не могла, что "Ягоду" ждет такая счастливая судьба, более того – сперва она мне страшно не понравилась: я до этого таких песен не пела. У меня была своя джазовая программа, но мне вдруг стало интересно попробовать себя в этом жанре, и вот… Видите, как удачно? Мне, кстати, до сих пор на концертах дарят то малину, то малиновое варенье. – А "На теплоходе музыка играет" разве не вы пели? – Это ужас! Все думали, что ее пою я! А ее пела Оля Зарубина. Просто один композитор – Слава Добрынин, один стиль. Так что вы думаете: мне в конце концов пришлось сделать минусовую фонограмму этой песни и петь ее на всех концертах! Я и до сих пор ее пою, так что теперь "Теплоход" по праву ассоциируют и с Олей, и со мной. А что тут такого? Народный хит! Мне, кстати, и брак с Александром Малининым приписывали, хотя замужем за ним была Зарубина. – Так, а вашего мужа как зовут? – Алексей Григорьев, он – мой второй муж, о первом вспоминать не хочу. Мне вообще кажется, что с Лешей мы знакомы с пеленок. Его отец – знаменитый звукоимитатор Юрий Григорьев – был другом нашей семьи. А Леша в 94-м году стал моим директором. И вот – в этом году будем отмечать десятилетие совместной жизни. Нашему сыну Матвею 6 лет, он – компьютерный гений, в этом году в школу пойдет. Дочка Анетта (я ее назвала в честь моей подруги – дочери Раймонда Паулса) – студентка второго курса московского юридического колледжа. Хотя она, конечно, страшно хочет петь! А я не хочу, чтобы пела. Я даже намеренно вынесла из дому все музыкальные инструменты. Не помогло… Ну, посмотрим, пусть сначала получит юридическое образование, а потом, может, и позанимаемся. – Какой вы педагог? – Хороший. Очень хороший педагог. И очень требовательный. Мои студенты, выходя из класса, выкручивают одежду. Я настраиваю их на работу. – А еще на что? Ведь, когда начинали вы, были совсем другие условия – достаточно было победить в конкурсе. А интересно, если бы начинали сейчас… – Да сейчас я бы даже не стала начинать! Сейчас важен не талант, к сожалению, хотя мне кажется, что времена меняются. Сейчас времена продюсеров, и все артисты стали фабричного производства. А хочется "ручной работы", эксклюзива. Всяческие "Фабрики звезд" и иже с ними категорически не одобряю. Человек должен получить стабильное музыкальное образование, чтобы потом на концерте люди могли увидеть качественного профессионального артиста и услышать качественную музыку. Поэтому я и песен не пишу – всего одну за всю жизнь написала – хотя с моим образованием сочинить мелодию особого труда не составляет.. Но мне кажется, должно быть озарение какое-то, а все эти математически сочиненные песни, как правило, живут один-два дня. Каждый должен заниматься своим делом: вы же не пойдете рожать к стоматологу, хоть он – тоже врач. – Сколько денег вам не жалко заплатить за гениальную песню? – Я в своей жизни еще не заплатила ни за одну. Считаю, что я очень хорошая певица и услышать свою песню в моем исполнении – уже очень большой подарок. А сейчас я пою в основном песни, написанные моим отцом – он профессиональный музыкант, баянист, а недавно в нем проснулся талант композитора. – Валентина, нельзя не отметить, что выглядите вы просто потрясающе. – Спасибо. Я пока не сделала ни одной пластической операции (хохочет. – Авт.). Я очень люблю спортзал – обожаю тягать штангу, заниматься аэробикой. Наверное, я спортоголик. А вообще, хочу вам сказать, все идет изнутри. Я, вообще, очень добрый человек – во всяком случае, мне так кажется – открытый, воспринимающий все красивое, и окружающие меня люди – добрые и открытые. Ну и я, конечно, пытаюсь себя в чем-то ограничивать, к примеру, тортики на ночь кушать не буду, хотя в черном шоколаде не откажу себе в любое время суток. А еще я курю… И за голос не боюсь. Потому что голос либо есть – либо его нет. У меня – есть. Я – профессионал высокого класса, и нос могу утереть кому угодно! Виктория АРОНОВА / 08.09.2007 ИСТОЧНИК |
